"Черный Лебедь"Для меня это фильм не только и не столько о цене искусства, борьбе с самим собой, желании успеха, как об Оно. Том самом фрейдовском темном двойнике, нашем отражении, которое выглядит в точности как я (или Я?), но скрытое, темное, размытое, запрятанное где-то глубоко в подсознании. Оно – не Я. Оно – это я. Не зря та, вторая, ее темный двойник начинает являться Нине сначала в зеркале, потом уже персонифицируясь в Лилу.
There is no one standing on your way, except you. Loose yourself.
Правильная девочка Нина хочет быть совершенной. Она оттачивает мастерство и мечтает о роли, о которой мечтают все – сыграть Королеву Лебедей. Режиссер готов дать ей эту роль. Но она – хорошая девочка, идеально-отточенный Белый Лебедь. А ей нужно сыграть еще и Черного. Своего собственного темного двойника, являющегося ей в метро, в зеркалах, в Лиле, привлекательной, с огромными глазами, в Лиле, которая сама – один сплошной эротизм.
Honestly, would you fuck this girl? And no one would.
Нина – это спать в девять и вставать в шесть. Нина – это работать сутки напролет. Нина – это фрукт и половинка яйца на завтрак. Идеально белая. Но их должно быть двое. И Черный Лебедь, Оно Нины начинает преследовать ее. Перья прорывают ее кожу. Красная, мерцающая шизофрения. Оно берет верх. Это про я, Я и Оно. Нининому я нужно вобрать их обоих, но ее личность слишком мала, она трещит по швам. У нее нет врагов, кроме самой себя, даже прекрасная Лила ей не соперница. Она убивает Лилу. Она убивает саму себя. Она спит Лилой. Она спит сама с собой. Этот потрясающий в своей откровенности эротизм, грязно-жизненный и шизофреничный.
Пожалуй, именно это, шизофрения, как и было сказано – наилучшая характеристика этого фильма. Нина вытаскивает из себя свое Оно, своего Черного Лебедя и живет с ним, трахается с ним, и в конце концов они убивают друг друга. Но так, и только так Нина достигает совершенства, потому что искусство не приемлет полумер. Выблюй самое себя, вывернись наизнанку, разбей зеркало, стань зеркалом, стань в зеркале, зеркало в тебе – иначе нельзя. Прошлая прима была хороша, но не совершенна.
Нина стала perfect.