феминизм и проблемы моей девочковой самоидентификации в студиюГлавная проблема «бытия девочкой», что я начала понимать не так давно, для меня заключается в том, что я очень хорошо усвоила установки патриархальной культуры, приняла мужской взгляд на женщину, из-за противоречивых посылов при воспитании против такого положения вещей сразу взбунтовалась – но не с позиции женщина, которая радеет за половое равноправие или верит в него и потому хочет равных прав для себя (мы где-то там можем назвать это позицией феминизма), а с позиции женщины, которая, поддерживая в целом патриархальную систему и веря в ее оправданность и обоснованность, хочет «перебежать» в мужской стан и функционировать там на основе их приобретения их прав (и «их» качеств), а не на основе того, что женщины должны иметь такие же права (и качества эти отнюдь не только мужские). Это породило просто образцово-показательный внутренний конфликт, когда я вроде как уважаю себя, считаю себя способной на всякие свершения, но при этом, смутно презирая свой пол в целом, не могу поделать ничего с тем, чтобы относить себя к этому полу и на этом основании презирать себя тоже – и пытаюсь максимально от него отстраниться: говорю «я не женщина», вместо «я как женщина ничем не хуже мужчины». Пожалуй, что-что, а ту же Симону де Бовуар мне стоило бы читать лет в четырнадцать-пятнадцать (уж точно раньше, чем всю остальную мою философию), тогда были бы шансы избежать некоторых «перекосов в развитии», с которыми приходится бороться и сейчас, мало-помалу доводя не только до интеллектуального, а и до эмоционального сведения все эти прекрасные вещи про то, что «гендер» формируется социальными условиями, семьей, масс-медиа; что можно быть женщиной, не будучи пассивной, эмоционально невоздержанной, неамбициозной и что, наоборот, и этим тоже можно быть, будучи при этом абстрактным человеком (и/или – даже мужчиной!).
Едва ли не забавнее всего анализировать с этой точки зрения, насколько противоположными были посылы, получаемые мною при воспитании. Женщина может быть умной, зей сэд, женщина может быть независимой, зей сэд, женщина может иметь крутую работу, зей сэд – и при этом у моего отца интересная работа, на которой он торчит дни напролет, активное творчество там, деньги, социализация, а у матери (при том, что и он, и она имели высшее образование и не работали по специальности) – сезонные подработки или «домашняя» работа на благо отцовского же дела, три с половиной приятельницы, и, конечно же, я (и тот факт, что она действительно меня любит и реализовывалась за мой счет в моих глазах никогда не смягчал и не оправдывал того, что она просто-напросто больше никакой реализации никогда не имела – скорее это заставляло меня чувствовать себя виноватой и проникаться еще большим отвращением к «женской доле»). Один из самых тяжелых ударов моего тинейджерства (от которого, пожалуй, я не оправилась до сих пор) был, собственно, осознанием того, что все «зей сэд» моей матери не имеют к ней самой никакого отношения, а, значит – разочарование, понимание того, что я не могу брать с нее пример и скорее должна делать все наоборот (что привело к другим крайностям, которые до конца «здоровыми» и свидетельствующими о полноценности меня как, в том числе, человека назвать сложно).