The Thick of It

[nameofrose]

Я думаю, то, что The Thick of It действительно смешной, вы знаете и без меня, и я подтверждаю, что это так. Любимыми моими комедийными ситуациями остаются вроде той, обыгранной в In the Loop (надо, кстати, сходить пересмотреть новым взглядом) – когда кто-то ляпнул глупость, а каша из-за этого заварилась на добрую дюжину интриг-скандал-расследований.
Так вот. Поскольку со смешным все понятно, а если непонятно, идите быстренько смотрите, перейдем – такая уж моя зрительская карма – к тому, что там есть серьезного.

Малкольм – обладатель такой образцовой воли к власти, что герр Ницше должен счастливо рыдать на его плече до самого прихода сверхчеловека – и то, что воля к власти реализуется в, собственно, власти, это еще подчеркивает. Пытаясь рассказывать о сериале друзьям, я говорила что-то вроде «представьте Хауса, только еще хуже, постоянно матерящегося и работающего в политике» – но аналогия исключительно поверхностная: если поведение Хауса много в чем – лишь защитный механизм, и зритель начинает «прочувствовать» его именно тогда, когда это становится понятно, через жалость, то Малкольмом – я не зря вспомнила Ницше – восхищаешься именно из-за его воли-к-власти и почти неисчерпаемого запаса витальности и энергии.
Еще одна особенность таких вот «рабочих» сериалов, изначально не нацеленных ни на драму, ни на «человеческую» отношенческую динамику, в том, что, когда намеки на оные все-таки появляются, их ценишь особо.

На всякий случай: спойлеры к финалу третьего и четвертому сезонам.

Двухсерийный финал третьего сезона был абсолютно внезапен по драматическому накалу. Ну, то есть, конечно, Малкольм, бесящийся из-за того, что его изящно отправили в отставку, и отплевывающийся от дурацких предложений работы – это все очень весело и все такое, но при этом внезапно понимаешь, что все происходит всерьез, что речь не только о лексических эскападах в офисных стенах; и хочется стукнуть Николу Мюррей за то, что не сказала слова в защиту (хотя сложно ее не понять), и чтобы Малкольма быстро вернули назад, спекли еще один тортик и не мешали буйствовать ever again.
Четвертый сезон, конечно, исчезновению этого ощущения «серьезности» никак не способствовал. Сцена, в которой Малкольм пытался разузнать, насколько Никола hungry for power, подтвердила все мои ницшеанские аналогии разом; Малкольм в оппозиции и с лидером, которого он считает никчемным – это совсем не так весело. Мне кажется, у него случилась такая безысходность, что он даже материться меньше стал.
Отдельно хочется сказать про 4.06, с inquiry: во-первых, серия отличная сама по себе, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что то, что длилась она 58, а не 30 минут, я заметила только в графе проигрывателя, когда уже ее досмотрела; во-вторых – о, эти неизведанные пути зрительской симпатии! – хоть прекрасно понятно, что Малкольм сам виноват и, наверное, как бы даже заслужил, каждый раз, когда дерьмо начинает литься на него, я не могу ничего поделать, кроме как желать, чтобы он как-то выкрутился и вообще чтобы все было хорошо, весело и матерно-повествовательно. Ввиду этого в 4.07 на душевном разговоре с Олли о том, как его сожрала работа, мне хотелось начать подыскивать темный угол, и – вполне понятные – ассоциации с регенерациями Доктора уж точно не помогали.
Кстати, не могу не выразить еще раз своего неодобрения сценаристам – или кому там – которые почему-то решили, что в четвертом сезоне в двух сериях можно обойтись без Малкольма. Честное слово, такие решения – это всегда большая ошибка. Которая в свою очередь, кстати, приводит нас к тому, что Капальди прекрасен, удивителен, ждем с нетерпением (уже почти дождались).

Держите еще – куда же в разговоре об этом сериале без этого – пачку капсов. Значительную часть я совала в твиттер по ходу действия; часть бродила на дайрах точно, часть – вроде как нет.