самопознание и кучки дерьма

[nameofrose]

Один из самых интересных уровней в игре под названием «самопознание» случается, когда человек обнаруживает свой личный первородный грех, радикальное зло, скелет в шкафу, кучу пахучего дерьма посреди чистенького дома души.
Это только так кажется, что нормальное (читай: в меру самокритичное и недовольное собой) существо склонно в первую очередь обращать внимание на свои недостатки и недооценивать достоинства. Обращает, конечно, но все же большая часть этих недостатков – поверхностные, как «я ленивая» или «я не умею общаться с людьми» или «я легко раздражаюсь». Это такие попсовые недостатки из общепринятого набора, мне номер один, три и пятнадцать, пожалуйста, бумажки с надписями в шляпе, из которой каждый черпает горстями. В них легко признаваться если не окружающим, то себе, и они часто ложатся в основу взаимодействия с внешним миром. Собственная лень, например, действительно иногда способна причинять серьезные страдания, но чаще ее гордо несут перед собой, как знамя, собирая под него товарищей по несчастью, с которыми можно обмениваться опытом безуспешной борьбы с собой; в каком-то смысле общие или схожие недостатки – едва ли не основа человеческого взаимопонимания, залог способности к сопереживанию.
Но это все наносное, а вот когда дело доходит до важного, до «глубины души», тут, пожалуй, (почти) каждый верит, что он хорош, что он обладает – хотя бы в потенциале – множеством достоинств, которым, быть может, просто не дают развиться не менее многочисленные недостатки. В этой игре зло, как повелось, есть всего лишь недостаток добра. Лень – недостаток воли (но она у меня есть и я могу упорно трудиться), раздражительность – нехватка сдержанности (но я могу быть мягче и спокойнее).
Куда сложнее обнаружить в себе зло подлинное, субстанциальное, если угодно, которое не является нехваткой чего-то – а просто есть само по себе. Лежит себе спокойненько где-то в фундаменте личности вместе со всеми этими реальными, потенциальными и выдуманными достоинствами и дополняющими их недостатками, воняет, но в глаза обычно не бросается.
Мое радикальное зло (впрочем, подозреваю, всего лишь одно из радикальных зол) выразил всем известный мужик сотню лет назад: пока свет с упорством, достойным лучшего применения, решает провалиться, я продолжаю пить свой чай, да в количествах, которым любой британец позавидует.
Так что вот она, достоевщина в ее наиполнейшем раскрытии. Находишь в себе кучку дерьма, которую и выбросить-то толком нельзя – и остается только тыкать в нее временами палочкой, морщиться брезгливо и отодвигать потихоньку в подполье (втайне надеясь, что ее там сожрут мыши – и что не придется в этом подполье проводить слишком много времени).