Общественный транспорт, прогулки и доступность передвижения.
Привычная учеба.
Близкие.
Родной язык.
Трэш, угар и содомия.
(Список можно продолжить, и он будет довольно длинным).
А иногда не хватает просто дома.
(Я провела здесь полтора месяца и это уже целая жизнь, а домой я попаду только чуть меньше, чем еще через полтора, и я понятия не имею, что будет происходить у меня в голове к тому моменту, какие решения я буду принимать, чего хотеть).
Бывает, что из невозможности приспособиться, из «и все не так, и все не то» тоска по дому превращается в почти экзистенциальное переживание (то есть, из чувства, образованного как нехватка чего-то другого, на отрицании, она становится чувством самостоятельным, позитивно утверждаемым). Эта тоска по дому перестает быть надрывной, ее почти можно назвать «светлой».
У Пруста есть момент, когда он пишет, что только человек, страдавший бессонницей, может что-либо написать (подумать) о сне, потому что люди, засыпающие легко и сразу, просто не придают этому значения и не знают не только что такое бессонница, но и что такое сам сон.
(Когда я за пару недель до отъезда приезжала в родной город, который никогда не любила, я шла по улице и думала: да, я триста раз понимаю, почему хотела отсюда уехать — и все же как же далеко меня занесло от дома).
И да, я все-таки очень люблю Киев. Поэтому держите фоточки.
читать дальше