[nameofrose]

Удивительно, как много душевных сил некоторые люди (и я до недавних пор в их числе) тратят на игру в прятки с самим собой. Вместо того, чтобы познавать себя, люди себя выдумывают, годами пытаются втиснуться в рамки, которые сами старательно изобретали – и, конечно, не втискиваются, и бесконечно страдают от этого, лишь в критических ситуациях задумываясь: может, это у кого-то просто слишком узкие норы.
Кто-то не может бросить опостылевший универ – потому что как же так, так же положено, ты же всегда был такой умный, нужен же диплом магистра, а что скажут родители, а как отбиваться от вопросов «почему бросил».
Кто-то чувствует себя виноватым, когда осознает, что самое большое счастье испытывает, заботясь о любимом человеке, и с удовольствием «пожертвует» всем семье – как же так, ведь «сильные независимые женщины» так не поступают.
Все те случаи, имя им легион, когда мы испытываем ложный стыд, не можем принять или любить себя – не потому, что мы действительно плохи, а потому, что не соответствуем каким-то своим идеалам, которые в лучшем случае лишь косвенно отражают наши реальные склонности, потенциалы, черты характера.
Бесконечные лабиринты иллюзорных препятствий и ограничений – и вполне реальных страданий, куда ж без них.
Выпутаться из этого всего, в общем-то, просто: нужно перестать путать цель и средства.
Я поняла о себе и признала: я не хочу на самом деле получить диплом. Я не хочу быть кандидатом наук. Я не хочу написать гениальный роман. Я не хочу прославиться.
То есть, я хочу этих всех вещей, конечно же, и еще вишенку сверху – но это желание ничем не отличается от того, как я хочу салат, чтобы утолить голод.
На самом деле я хочу: реализации, богопознания, счастья.
Максимально обобщенно и банально, да? И, в общем-то, можно было бы обойтись вообще одним словом – «счастьем» – потому что ввиду моих взглядов на порядок вещей во вселенной два предыдущих являются частями, сумма которых ненамного меньше целого.
Эта крайне широкая и «ни о чем» формулировка нужна для того, чтобы понять: творчество, наука, учеба – это лишь средства. Те или иные блюда, которые я потребляю, когда хочу жрать. И, если эти средства в какой-то момент перестают меня устраивать, перестают работать или просто мне нравиться, то я могу взять и заменить их – вот просто так. Никто ведь не будет маяться экзистенциальным кризисом из-за того, что в один прекрасный день перестает любить пиццу и хочет салатика. И конца света не случится, и я просто стану чуточку свободней, и позволю себе пробовать разные вещи, выбирая из них самые вкусные, а не только пиццу, потому что когда-то я решила, что буду, как черепашки ниндзя, жрать только ее. Нам кажется, что мы предаем себя, когда признаем, что не хотим всех тех вещей, которые нас определяли – но на самом деле мы просто оказываемся в непосредственной близости от нашей конечной цели, от того, что и есть «я» – без посредников.
Свобода, конечно, страшная штука. Выборы там всякие делать надо, мозгами и жопой шевелить. Страшно признавать, что я никто. Что я не студентка, не писательница, не творческая, и даже не «умная», хотя мне очень нравится считать себя умной.
Еще хуже, конечно, страх так и остаться никем. Что вслед за негативной свободой, самопознанием апофатическим, сбриванием по Оккаму бороды всего, чем я не есть, так и не придет понимание того, а кто же я есть. Но никуда не денешься, приходится совершать прыжок веры. Нельзя стоять на одном берегу и пытаться краем глаза невзначай подсмотреть, что происходит на другом; нельзя пытаться найти свое истинное «я», лелея при этом ложное. Вера – в себя и в тот самый порядок вещей во вселенной (что иногда в каком-то смысле одно и то же) – единственное, что можно противопоставить страху – и не только в этом случае.

(Я вдруг поняла, что на данном этапе моя проблема в том, что у меня сейчас разум здорового человека и психика курильщика: разум (или даже дух, если угодно) вырос быстрее, чем психика, и пока первый рвется вперед, радуясь новоприобретенным свободам, психика волочится за ним со всем барахлом неуверенности в себе, лени, комплексов и эмоциональных травм, противно гремя и порядком тормозя на поворотах).

А как насчет твоего возлюбленного Эпиктета? Или твоей возлюбленной Эмили Д_и_к_и_н_с_о_н? Ты что, хочешь, чтобы твоя Эмили каждый раз, как ей захочется написать стишок, садилась бы и твердила молитвы до тех пор, пока это гадкое, эгоистическое желание не пропадет? Нет, этого ты не хочешь! Но тебе бы хотелось, чтобы у твоего друга профессора Таппера взяли бы и отняли его "я". Это другое дело. Может быть, и другое. Может быть. Но не кричи ты на весь мир о "я" вообще. Я считаю, если ты хочешь знать мое мнение, что половину всей пакости в мире устраивают люди, которые не пускают в ход свое подлинное "я".

(Когда-нибудь я перестану беспомощно цитировать Сэлинджера за неимением собственных средств художественной выразительности – но не сегодня, не сегодня).