ну такоеВремя от времени вот уже несколько лет я хожу в гугл на предмет того, а не пойти ли сдаться какому-нибудь специалисту с моей социальной тревожностью. Рекомендации и инфа иногда очень веселят.
Например, из всех тревожных расстройств люди с социальной тревожностью реже всего обращаются за помощью. Хмм, почему бы это, я вот даже не знаю. Может, потому, что для того, чтобы попасть к врачу, ему предварительно нужно написать или, не дай бог, позвонить, а потом еще и как-то общаться, а я всего этого как раз пытаюсь избегать?
Или регулярно предлагаемое средство борьбы: как можно чаще сознательно попадать в те ситуации, которые вызывают страх, чтобы вырабатывать нужную привычку. Это вообще збс. Авторы предлагают бороться со страхом, борясь со страхом. Я избегаю звонить по делу по телефону, когда мне это надо, а мне предлагают каким-то образом проявить чудеса силы воли и делать это специально, когда мне этого еще и не надо. Понимаете, в чем подвох? Решение ситуации уже подразумевает решенную ситуацию.
Я прекрасно осознаю, что «я» не есть мое тело, я не есть моя психика и я не есть мое рациональное мышление. Иногда это понимание что-то меняет: я успокаиваюсь, я отношусь к вещам легче, чем могла бы. Но иногда, что бы я там себе не осознавала, я оказываюсь в заложниках своей психики.
Например, грубый пример: бывает, знаете, когда у тебя истерика, полноценная такая, с рыданиями и трясущимися руками, и ты чуть-чуть успокаиваешься, и в голове начинает появляться та часть, которая осознает, что повод у этой истерики вообще ничтожный, а потом, например, ты засовываешь руку под воду и ощущение воды почему-то так раздражающе, что ты начинаешь рыдать опять, а эта разумная твоя часть говорит: так, шуш, успокойся, дыши, дыши, тебе говорят, и ты действительно чуть-чуть успокаиваешься, и начинаешь правильно дышать - и при этом другая часть твоя все еще буйствует, она ни хрена не хочет дышать, ее бесит сам факт того, что для того, чтобы привести себя в адекватное состояние, тебе приходится прилагать усилия, сам факт того, что крошечные незначительные обстоятельства иногда имеют над тобой такую власть, и эта часть не хочет делать ничего лучше, не хочет успокаиваться и решать проблемы, она просто хочет продолжать рыдать от жалости к себе, и ты дышишь, и борешься не только со своим физическим состоянием, а еще и с той частью себя, которая очень хочет просто взять и развалиться на куски. Ведь это все равно не только нервы - то есть, не только тупо физиологическое состояние организма, вызванное недостатком или избытком определенных веществ - это еще и мысли, которые это подкрепляют, мысли, которые вроде как исходят от «тебя».
Я пытаюсь держаться той части себя, которая мудрый и спокойный наблюдатель, и иногда ее интересы совпадают со всеми остальными частями меня, и тогда в галактике наступает мир и порядок. Но иногда они расходятся, и тогда психика висит на наблюдателе мертвым грузом. Я понимаю, в чем проблема, я даже теоретически знаю, как ее решить, но я просто-напросто не могу этого сделать - не могу заставить себя это сделать - потому что нейроны в моей голове связаны определенным образом, у меня привычка к определенному поведению, определенному образу мыслей, эмоциональной реакции - у меня привычка к определенной «себе», и для того, чтобы я смогла это изменить, мне уже надо как-то перестать быть собой. Я бы с удовольствием взяла и просто сменила личность одним махом, я не дорожу имеющейся, но пытаться менять ее постепенно, оставаясь при этом внутри нее - это еще более невозможно, чем вытаскивать себя за косичку из болота.
Люблю вот это все про психический детерминизм в искусстве. Это одна из тех вещей, про которые я точно могу сказать: да, по крайней мере, для меня, жизнь именно такая. Если очень-очень сильно постараться, вырваться из своей личности можно, но такие моменты - это уже маленькие просветления, они редки и бесценны. Обычно же с своей личностью приходится уживаться, как в однокомнатной квартире с неприятным соседом, который оплачивает девяносто процентов аренды.