Смотрю «Войны клонов», испытываю очень много Скайуокеровских чувств.
Мне кажется, едва ли не главная привлекательность Вейдера как персонажа заключается в том, что его можно интерпретировать практически как угодно. Его характеризация оставляет множество лакун для воображения. Она вообще очень противоречива: буквально ко всему, что можно сказать об Энакине/Вейдере, можно тут же найти антитезис. При этом всем оно как-то держится вместе, создает ту неповторимую общность, которая ассоциируется именно с этим персонажем - но ничего на самом деле не объясняет.
У Энакина одновременно порывы неудержимого гнева - и очень особая, ассоциируемая с Вейдером, холодность и беспристрастность. Он активно пренебрегал приказами - и провел двадцать лет в безоговорочном повиновении Палпатину. Был себе на уме, поступал, как считал нужным - и очень легко поддавался на лесть и манипулирование. Безудержно любил своих близких - и так же быстро поворачивался против них. Был хорош с детьми (я смотрю хотя бы на Ашоку) - и вырезал юнлингов (чем дальше в лес, тем больше понимаю, что это действительно был самый сильный ход «Мести ситхов»). Бывший раб, ненавидящий рабство и ставший тираном.
Мы не можем сказать, «править галактикой вместе, как отец и сын» - это все то же желание в эмоциональном порыве бросить все к ногам Падме, поменявшее свой объект, или же Вейдер, допустим, планировал последовать старой-доброй традиции ситхов, угробить с помощью Люка Палпатина и сесть на трон.
Мы не знаем, как во времена ОТ Вейдер относится к Палпатину и почему все еще служит ему. Возможно, он ненавидит его, но после Мустафара у него просто нет достаточно могущества, чтобы его победить. Возможно, он - поэтому же - его боится. Возможно, в нем еще остаются какие-то любовь и уважение со старых-добрых времен. Возможно, он не верит в Палпатина, но все еще верен идее мира и порядка. Возможно, ему просто все равно. (Точно так же можно промотать ряд предположений о том, почему он относительно долго в критический момент метался между Люком и Импратором в «Возвращении джедая»).
Вейдера времен ОТ можно «наполнить» практически чем угодно, и при этом он останется сам собой, и приквелы скорее помогают в этом деле.
В детстве мне казалось, что из Энакина, каким он был во 2-3 эпизодах, не могло получиться Вейдера (причем это не был комплимент Энакину, мягко говоря). Теперь я думаю, что, наоборот, все крайне логично. У Энакина была та же ярость. Он, как ни крути, обожал войну и умел воевать - я очень люблю те серии в «Войнах клонов», где Энакин не только бегает с лайтсейбером, но еще и думает головой, тактика-стратегия, рискованные - и обычно работающие - безумные планы - в этом всем я как раз вижу в том числе связь между спокойным, умным ребенком из 1 эпизода и главнокомандующим флотом, правой рукой Императора, самым страшным, самым сильным. Единственное, что отличало Энакина - любовь к близким, которая вообще была доминантой его существования. Как только не стало близких, эту часть его просто вырубило, и я очень легко могу поверить, что человеку с настолько сильными чувствами и такой травмой пришлось бы вырабатывать очень мощные защитные механизмы, чтобы вообще как-то продолжать функционировать. И эта часть вернулась с полпинка, стоило только появиться Люку. Возвращение на светлую сторону сработало по точно тем же механизмам, по которым Вейдер «уходил» на темную: он просто взял и в решительный момент наплевал на все свои обязательства, чувство долга и прочая, прочая, ради человека, которого в данный момент считал самым дорогим. (Разница между ситуациями с Падме и Люком - последнему это действительно помогло).