Я не могу сказать, что я большой поклонник классики, и все же никогда не буду судить строго, пусть и говорила не раз на всякое – скучное, устаревшее, бесталанное. Все эти люди думали, чувствовали, страдали.
Я влюблена в «Мастера и Маргариту», в эту любовь, я преклоняюсь перед силой слова Михаила Афанасьевича Булгакова.
Я люблю и признаю Пушкина и Лермонтова, и на несколько недель я буквально зафанатела изучаемой по программе пьесой «Гріх» Владимира Винниченко.
Но есть все же человек, которого рука не поднимается назвать просто классиком – потому что я не верю, что он мог умереть. Это было бы так глупо со стороны Ивана Яковлевича Франко – просто взять и умереть. Нет, я не верю этому.
Я не помню, с чего это началось и как. Может, потому, что я живу на улице его имени? Может, с его «Захара Беркута» в 6 классе, который первым раскрыл мне глаза на то, что украинская литература может быть интересной? Я, уставшая от чисто национального нытья и великодержавного феодализма оказалась совершенно не готова и абсолютно очарована рассказом, где героиня, Мирослава ее звали, ездила верхом, сражалась и принимала решения наравне с мужчинами. Это уже потом я узнала, что Франко активно поддерживал борьбу за права женщин.
Но когда я читаю его слова, даже просто предисловия к сборникам стихов, я не могу поверить, что этот человек жил сотню лет назад, настолько у него современный, не устаревший язык, и мышление, и даже его лексика, манера построения фраз – все это необычайно близко и лично мне, и теперешнему времени. Он писал это век назад, а я скорее бы поверила, что это интервью максимум полугодичной давности.
Я каюсь и пытаюсь исправить это – я не так много читала его произведений, но я безмерно, безгранично уважаю Ивана Яковлевича как писателя и поэта, как Личность, как патриота. Я восхищаюсь его трудоспособностью и разносторонностью: сто томов прозы, поэзии, публицистики, научные статьи, переводы – это не шутки. Я восхищаюсь его талантом, потому что многие стихи «Зів’ялого листя» - это стихи о моей любви, моих чувствах, это стихи о Любви вообще, и я не могу не сочувствовать ему, когда читаю о его страдании. Я восхищаюсь его патриотизмом – не шаблонным, а истинным, тем, что действует, а не говорит, не изливает медовые потоки на страну, а жестко, нещадно критикует и – делает. Я восхищаюсь им, ибо Иван Франко – это не раскрученная идеология навроде Шевченко, и не сиюминутные рыдания над тяжкой крестьянской участью, а человек эпохи будущей, человек, не принадлежащий времени. Из ныне живущих хоть как-то я могу сравнить с ним только Святослава Вакарчука, а после того, как тот вел передачу о Франко из цикла «100 великих украинцев», он у меня привязан к Франко неотрывно.
И все же, все же, я надеюсь, я прочитаю его как можно больше. Франко того стоит. Это была невероятной силы Личность, и когда он говорит даже из своих предисловий… я безумно жалею и совсем не верю, что он умер, хоть и была на его могиле. Пусть это и глупо, но он слишком современен, слишком силен, чтобы умереть. И я хотела бы, чтобы Франко жил сейчас. И, по правде говоря, из всех людей и писателей, которых я люблю и уважаю, больше всего я хотела бы иметь талант и силы, и славу именно Ивана Франко.
Іване Яковичу, хоч я не мала змоги зробити це біля вашої могили, але подумки я ставлю вам свічку – на ваше вічне життя, у яке я вірю.