5.13.Эмоция первая – о май гад!
Анне в раю очень серьезно промыли мозги, впрочем, мы этого ожидали заранее. И мне ее искренне жалко. Я знаю, что многие недолюбливают Анну и наверняка только потерли ручками, когда ее окончательно упокоили. Но. Мне нравилась Анна, эта первая ангельская бунтарка со склонностью к мелким человеческим радостям. И мне очень жаль, что ее сделали такой. Претензии не к сценаристам, ибо здесь я вполне готова поверить, что ее могли сделать такой в рамках их реальности, без вмешательства всевышнего пера сценаристов, но все же жалко, черт возьми!
И Анне тоже – жалко. Всю серию она рефреном повторяет свое «I’m sorry» - Касу, Мэри, Джону… только это уже ничего не меняет. Когда у ангелов появляется своя правда, их уже не свернуть с проторенного пути. Впрочем, в случае с Касом это скорее плюс. Я уже говорила, что я очень неплохо отношусь к нему, когда не сталкиваюсь с излишне фанатичными кас!герлами? Так вот, в этой серии Каса было мало, но метко. Мне очень понравилось, как он разговаривал с Анной, его «Сэм – мой друг». И то, что он не сказал сначала, что смерть Сэма действительно может остановить тотальный апокалипсец – понравилось тоже. Это значит, он уже действительно стал человеком, способным дружить, врать и выбирать не меньшее зло, а людей, к которым он привязан. Скажу крамолу, но да – такой Кас мне нравится.
Сэм… Аня, ну скажи, как его можно такого не любить? И какая, к черту, мизантропия?..
Сэм очень взрослый. Не знаю, как это еще определить. Пожертвовать собой ради других – не это ли во всех литературных произведениях и фильмах считается признаком силы воли, героизма и самоотдачи? Я хотела очень много написать про Сэма, но после этой серии даже не знаю, как это сделать. Здесь – квинтэссенция Сэма. Сэма, желающего любой ценой спасти людей. Сэма, частички Дина. Сэма, любящего свою семью. Черт возьми, да. Он просто слишком поздно понимает, что к чему. Всегда слишком поздно понимает – когда уже ничего нельзя объяснить или изменить. И жаль, что Джон так и умрет, не услышав этих слов по отношению к себе. Потому что Сэм действительно любил его – просто у них обоих были слишком твердые лбы, которыми они постоянно сшибались. И кому уж, как ни ему, понимать, что и почему делал Джон, ведь он – точно такой же. Вот только сам Джон пока этого не понимает, и это горше всего. С каким возмущением он говорит – какой же отец так поступил с ребенком? Он должен был вас защитить! И с каким лицом он слушает слова Сэма о том, что случилось с их отцом после смерти их матери. Да, да, Джон понимает это. Представляет. Лучше бы не представлял…
Очень сильная сцена разговора Сэма с Джоном. И Дина с Мэри. Но когда Сэм, а с ним и Дин, начали убеждать Мэри отречься от всего, от сыновей, которых она увидела собственными глазами, ради того, чтобы дать шанс этому дурацкому миру, когда они добровольно шли на Голгофу небытия, уверяя ее в том, что это единственный шанс… никогда не рождаться – легче, чем умирать? Не знаю. В этот момент в очередной раз я поняла, как же я люблю Винчестеров. Как же, черт возьми, я люблю их обоих. Сложных, неправильных, непонятных и все еще стоящих на одном-единственном стержне – на чертовой любви. К друг к другу, к своим умершим родителям, к миру, единственными защитниками которого им пришлось стать. Они живут только на любви, она – их абсолют. И этого не понять ни Люциферу, ни Михаилу.
Михаил… он говорит, что любит своего брата и тоже не хочет его смерти… но, черт возьми, мне кажется это лицемерным. Он сделает это потому, что хороший сын? Но Дин тоже был хорошим сыном. И все же он не убил Сэма. И никогда бы не смог. Потому что любит. Потому что верит в своего брата. А Михаил… он просто слаб. Он выбрал более легкий путь. Повиноваться приказу. Убить. Он не хочет искать других выходов, не хочет договариваться, не хочет и не может делать того, через что пришлось пройти Дину с Сэмом за эти долгие годы. Он не способен на это, не способен самостоятельно чувствовать и решать. Может, он и любит. Но его любовь – земная. А Дина – нет. И поэтому, черт возьми, Сэм и Дин – куда лучше сиятельных ангелов, могущественнейшего и прекраснейшего. Они куда лучше. И хотя мне тоскливо от осознания того, что все идет к очень нехорошему финалу, я уверена – они как-нибудь выкрутятся. Даже если скажут «да». Потому что они – большее, чем Михаил и Люцифер. Не ангелы поглотят Винчестеров, не они выжгут их разум – наоборот. Им никогда не понять того, что чувствуют Винчестры друг к другу, им не вобрать этого в себя, не вместить этой любви.
Быть может, ангелы и не оберегают их. Но они и сами справятся с этим.