Мой мозг все еще способен продуцировать по поводу ДК только обрывки связных мыслей.
читать дальшеНапример, что вот это все светопреставление с Ородруином, которое попыталась устроить Клара — это закономерный результат не только и не столько предшествующего развития ее отношений с Дэнни, сколько — с Доктором. Вот этого всего, да, зеркаленья, равенства етс, етс.
По первому просмотру меня по ходу серии покоробил не столько Ородруин (на этом всем я просто сидела в полном ахуе и непонимании того, как же это все можно разрулить, кхм), как ее I am owed до этого.
Тут в чем дело: I am owed ставит Клару как бы в положение жертвы. Что ей вот Доктор жизнь испортил, совратил с пути истинного, а она тут сама фиалка и вообще не при чем, прилетай и все исправляй.
А дальше во всей этой хрени с Ородруином она поступает, конечно, не как друг. Но — в отличие от I am owed — она принимает ответственность. Очень жестко, очень решительно ее принимает. На три (или сколько там) минуты экранного времени «зеркаленье» Доктора заканчивается в самой своей крайней и неприятной форме: Клара перестает быть его другом и превращается в соперника. И очень важный (и потрясающе сыгранный) момент их препирательств о том, кто in control — об этом. Клара превращается, а серия не может не навеять эту мысль, в Мастера. То, что она не пытается даже просто попросить — то есть отлично знает все о законах времени, из-за которых Доктор будет вынужден ей отказать — то, с какой хирургической почти точностью она производит процедуру извлечения ключей, не переставая при этом радостно щебетать, честное ее I'd say I'm sorry but I'd do it again (вот это, может, в первую очередь) — она поступает по-идиотски, гадко, но она поступает осознанно, полностью понимая и принимая всю тяжесть своего поступка. Уже мелькала, опять же, мысль, что Клара просто экстернализирует и переносит на Доктора собственное чувство вины — и вот тебе Фродо и Голлум — Клара пытается видеть в Докторе то плохое, что увидела в себе, круг замкнулся, два зеркала посмотрелись в друг друга.
В Dark Knight Rises есть очень дорогая моему сердцу сцена, когда Кошка-Хэтэвей, отдав Бэтмена в руки врагу, остается смотреть на то, как его избивают, не пытаясь уйти, как-то защититься от этого или потом как-то оправдаться — то есть, опять же, принимает ответственность — и после этого он не столько «прощает», как просто понимает ее.
И реакция Доктора, в общем, тоже об этом. В сочетании с I'm exactly what you deserve — и, опять же, вот этой всей предысторией Доктор!Клары — это не столько прощение, как понимание и принятие. Не «я мудрый и в белом плаще, а ты какашка, но я все равно тебя люблю» (как, по большому счету, было как раз у Десятого с Мастером), а «я какашка, ты какашка, но я тебя все равно люблю, так о чем вообще разговор». Другое дело, что «я какашка, ты какашка» перестает быть историей о зеркалах и вновь начинает быть — поэтому это так важно — историей о любви. Пропадают зеркала, но пропадают и Я и Другой (через коего, Другого, самоопределяешься), а остаются Я и Ты — вот то самое «Ты», которое надо увидеть — и которое именно настолько важно, как Клара для Доктора. Поэтому, быть может, do you think I care for you so little — настолько важное выражение сущности любви вообще.
И еще кое-что насчет Дэнни: помнится, я в свое время писала, что мне в ДК не хватает «обыденной» смерти. Велл... именно поэтому, быть может, я хотела бы, чтобы он сделал что-то героичное для сюжета с того света — но все-таки остался мертвым.