Смотри, произошло явление чая как феномена (с)
Сегодня были – собственно, с Катей и ее родителями – на таком себе тренинге. В общем-то на тему духовных практик, преимущественно индийских. Чувак рассказывал про то, что у человека есть три центра: верхний (голова-интеллект), средний (сердце-духовность-чувственность), нижний (живот-витальность-сексуальность). И что центры эти работают в своеобразном ритме. Ритма четыре вида: ритм Молитвы, ритм Жизни, ритм Механизмов и ритм Распада (ака Хаоса). И что когда тот или иной из трех центров работает в том или ином из этих ритмов, это влияет на жизнедеятельность и вообще на то, как мир реагирует на человека. И гармония – это когда все три центра работают в одном и том же ритме (правда, если это ритм Распада, то это скорее катарсис, а не гармония). Чувак провел своеобразную медитацию, мы пытались настроить все три центра на один лад.
Когда мы пытались «работать» с ритмом Молитвы, который вообще отвечает за единение человека либо с природой, либо с человечеством, либо с космосом, у меня было очень странное переживание. Говорят, при таких вот состояниях единения не ощущаешь собственного тела (все это, конечно, с закрытыми глазами). Я же ощущала, пожалуй, только свое тело и еще стул, на котором сижу. А комната и все окружающие исчезли. И стены, кстати говоря, тоже. Я слышала шум ветра за предполагаемой стеной, но я чувствовала вокруг себя не привычную обстановку, а… пустоту. Я на стуле, который стоит на сером гладком полу (на самом деле он совсем не серый), который уходит куда-то вдаль, там, где должны были быть стены, начинается… ну, не то чтобы темнота, я бы назвала это темнотой, населенной деревьями. Я очень четко слышала шум ветра в кронах деревьев из-за стен, и за границами «обжитого» мною клочка пространства-стула-пола я видела этот самый шелест, и много-много темноты там, где небо. И рядом не ощущался ни один человек, и голос нашего «гуру» абсолютно не убавлял этого ощущения абсолютного одиночества и пустоты. Честно говоря, это было… я бы не назвала это слишком приятным переживанием. Захватывающее, да, но неприятное – хотя, естественно, это не означает, что я не хотела бы повторить. Я сидела и лишь крепче вцеплялась в плечи самой себе, и вспоминался мне тот самый рассказ про капитана, который все хотел постичь бесконечность и свихнулся, когда, наконец, ее представил себе. Я на стуле, стул на сером полу, границы пола, растворяющиеся в темноте, и еще шелест листьев вокруг, там, где заканчивается, съедается пол. Очень странное ощущение.
Когда мы пытались «работать» с ритмом Молитвы, который вообще отвечает за единение человека либо с природой, либо с человечеством, либо с космосом, у меня было очень странное переживание. Говорят, при таких вот состояниях единения не ощущаешь собственного тела (все это, конечно, с закрытыми глазами). Я же ощущала, пожалуй, только свое тело и еще стул, на котором сижу. А комната и все окружающие исчезли. И стены, кстати говоря, тоже. Я слышала шум ветра за предполагаемой стеной, но я чувствовала вокруг себя не привычную обстановку, а… пустоту. Я на стуле, который стоит на сером гладком полу (на самом деле он совсем не серый), который уходит куда-то вдаль, там, где должны были быть стены, начинается… ну, не то чтобы темнота, я бы назвала это темнотой, населенной деревьями. Я очень четко слышала шум ветра в кронах деревьев из-за стен, и за границами «обжитого» мною клочка пространства-стула-пола я видела этот самый шелест, и много-много темноты там, где небо. И рядом не ощущался ни один человек, и голос нашего «гуру» абсолютно не убавлял этого ощущения абсолютного одиночества и пустоты. Честно говоря, это было… я бы не назвала это слишком приятным переживанием. Захватывающее, да, но неприятное – хотя, естественно, это не означает, что я не хотела бы повторить. Я сидела и лишь крепче вцеплялась в плечи самой себе, и вспоминался мне тот самый рассказ про капитана, который все хотел постичь бесконечность и свихнулся, когда, наконец, ее представил себе. Я на стуле, стул на сером полу, границы пола, растворяющиеся в темноте, и еще шелест листьев вокруг, там, где заканчивается, съедается пол. Очень странное ощущение.