Смотри, произошло явление чая как феномена (с)
Вчера почти случайно попала на «Вид с моста» со Стронгом, была впечатлена чрезвычайно - и вроде хочется ввиду этого что-то сказать, но хрен его знает, как.
Очевидное: фабула достаточно непритязательная, а актерская игра и постановка отличны. После этого начинается невозможность сказать.
Очень много фрейдовщины, что в переводе на человеческий язык означает приблизительно следующее: едва ли не самое потрясающее в этой постановке - это сексуальность, вот то самое пресловутое unresolved sexual tension, о котором там кричит буквально все - и я понятия не имею, как вот это выразить так, чтобы было понятно, насколько «главное сексуальность» здесь отличается от «главное сексуальность» в каком-нибудь фичке или даже в какой-нибудь «Лолите».
Тут все очевидно построено на страсти Эдди, в которую его более или менее завуалированно тыкают носом все окружающие. (Мне, кстати, было ясно, куда будет двигаться история, еще до того, как впервые вслух проговорили вот эту вот фрейдовщину - и это свидетельствует скорее о качестве исполнения, чем о моей проницательности). Не менее очевидно, что в чувстве Эдди есть неправильность, но при этом в нем нет (по крайней мере, для меня) той грязи, которая неизменно ассоциируется с инцестуозными чувствами старшего, пусть и не кровного, родственника к выращенной им, пусть уже и взрослой, девушке. Может, это так потому, что при всей чрезвычайно насыщенной сексуальности речь идет все же о любви, а не о сексе, или потому, что сам Эдди так упорно не хочет признавать правду, или потому, что Марк Стронг здесь так немыслимо красив и сексуален - не в том смысле, в каком обычно говорят о привлекательных актерах, а в том, что от него буквально прет вот эта вот энергия - что я невольно болею за то, чтобы ему принесли на блюдечке все, чего он хочет, включая любовь его племянницы.
Возможно, все дело в том, как тонко была соблюдена грань: чуть-чуть не туда, чуть меньше любви, и герой Стронга был бы либо жалок, либо отвратителен, но чуть меньше сексуальной энергии - и действие бы просто распалось, в нем не было бы динамики и напряженности.
Как-то так.
И еще: изумительная сцена, когда все герои сидят вместе, на фоне редкие звуки боя, а герои пытаются вести смолл ток, при этом каждый из них отвечает на реплику с запозданием, будто просыпаясь от каких-то своих мыслей, и как потом нарастает скорость ответов и динамика сцены вплоть до конфликта - потрясающе.
Очевидное: фабула достаточно непритязательная, а актерская игра и постановка отличны. После этого начинается невозможность сказать.
Очень много фрейдовщины, что в переводе на человеческий язык означает приблизительно следующее: едва ли не самое потрясающее в этой постановке - это сексуальность, вот то самое пресловутое unresolved sexual tension, о котором там кричит буквально все - и я понятия не имею, как вот это выразить так, чтобы было понятно, насколько «главное сексуальность» здесь отличается от «главное сексуальность» в каком-нибудь фичке или даже в какой-нибудь «Лолите».
Тут все очевидно построено на страсти Эдди, в которую его более или менее завуалированно тыкают носом все окружающие. (Мне, кстати, было ясно, куда будет двигаться история, еще до того, как впервые вслух проговорили вот эту вот фрейдовщину - и это свидетельствует скорее о качестве исполнения, чем о моей проницательности). Не менее очевидно, что в чувстве Эдди есть неправильность, но при этом в нем нет (по крайней мере, для меня) той грязи, которая неизменно ассоциируется с инцестуозными чувствами старшего, пусть и не кровного, родственника к выращенной им, пусть уже и взрослой, девушке. Может, это так потому, что при всей чрезвычайно насыщенной сексуальности речь идет все же о любви, а не о сексе, или потому, что сам Эдди так упорно не хочет признавать правду, или потому, что Марк Стронг здесь так немыслимо красив и сексуален - не в том смысле, в каком обычно говорят о привлекательных актерах, а в том, что от него буквально прет вот эта вот энергия - что я невольно болею за то, чтобы ему принесли на блюдечке все, чего он хочет, включая любовь его племянницы.
Возможно, все дело в том, как тонко была соблюдена грань: чуть-чуть не туда, чуть меньше любви, и герой Стронга был бы либо жалок, либо отвратителен, но чуть меньше сексуальной энергии - и действие бы просто распалось, в нем не было бы динамики и напряженности.
Как-то так.
И еще: изумительная сцена, когда все герои сидят вместе, на фоне редкие звуки боя, а герои пытаются вести смолл ток, при этом каждый из них отвечает на реплику с запозданием, будто просыпаясь от каких-то своих мыслей, и как потом нарастает скорость ответов и динамика сцены вплоть до конфликта - потрясающе.