Смотри, произошло явление чая как феномена (с)
Когда я была маленькая, по соседству с моей прабабушкой, у которой я проводила в детстве очень много времени, жила женщина лет пятидесяти-шестидесяти, Клава. Она была подругой моей прабабушки. А для меня, наверно, была в то время третьей бабушкой. Она постоянно проводила время у нас (или я ходила к ней), мы играли с ней в куклы. В детстве я очень любила шить для них наряды – мы шили вместе. У нее из моих кукол даже была «своя», именная, так сказать.
Она была диабетиком и умерла, когда мне было лет восемь или девять. Я узнала об этом пост-фактум, чуть ли не через несколько недель. Я была в шоке. Мне сказали, что она хотела видеть меня, но меня не пустили и даже ничего не сказали, потому что я должна была запомнить ее веселой и цветущей, а не изможденной и умирающей. Тогда я очень расстроилась. Сейчас понимаю, что, наверно, правильно. Я уже не помню ее лица, только смутные ощущения – кудрявые короткие волосы орехового цвета, полные щеки и широкая улыбка. Наверно, так и надо, так и правильно…
Дети переживают потери легко, да.
Только вот ее воля не была выполнена.
Она была диабетиком и умерла, когда мне было лет восемь или девять. Я узнала об этом пост-фактум, чуть ли не через несколько недель. Я была в шоке. Мне сказали, что она хотела видеть меня, но меня не пустили и даже ничего не сказали, потому что я должна была запомнить ее веселой и цветущей, а не изможденной и умирающей. Тогда я очень расстроилась. Сейчас понимаю, что, наверно, правильно. Я уже не помню ее лица, только смутные ощущения – кудрявые короткие волосы орехового цвета, полные щеки и широкая улыбка. Наверно, так и надо, так и правильно…
Дети переживают потери легко, да.
Только вот ее воля не была выполнена.